Fingrid - финский оператор национальной сети опубликовал т.н. paper - меморандум о том, какие вызовы стоят перед рынком Северных стран в связи с ростом доли в генерации нестабильных ВИЭ, и что с этим делать.
Nordic market, одним из столпов которого является финская энергосистема установленной мощностью около 18 ГВт (общая мощность рынка без Балтии около 104 ГВт), управляемая Fingrid, как известно, один из самых здоровых и хорошо развитых электроэнергетических рынков в мире, заслуженно называющийся именно рынком, в прямом смысле этого слова. Даже давно устоявшиеся традиционные американские рыночные юрисдикции, такие как PJM, ERCOT, ISO New England или ISO New York в смысле критериев рыночности, если под этим понимать степень независимости субъектов электроэнергетики, внешнего вмешательства в их поведение, централизации, являются гораздо более регулируемыми, по сравнению с зоной Nord Pool Spot - основной биржевой площадкой рынков электроэнергии Северных стран.
Главным отличием Nordic market от рынков Европы, Америки и Австралии с Новой Зеландией до последнего времени являлось его незыблемая приверженность чисто рыночным механизмам формирования ценовых сигналов, как краткосрочного, так и долгосрочного характера - исключительно на рынке электроэнергии, без каких-либо механизмов поддержки готовности генерации к производству – механизмов оплаты мощности, за исключением так называемого Стратегического резерва, как инструмента переходного периода для поддержания системной надежности за счет старых неэффективных станций.
Но времена меняются – широкое наступление субсидируемых ВИЭ, как и везде, в значительной мере искажает рынок (как, впрочем, и любые субсидии) и вытесняет тепловую гибкую генерацию, а вместе с ней снижает и надежность, одновременно повышая при этом востребованность на рынке flexibility – маневренных мощностей, создавая сложности и вызовы в непосредственной зоне ответственности основных скандинавских операторов национальных сетей, включая Fingrid.
Именно этим вопросам и посвящен выпущенный на днях меморандум. Однако для меня гораздо интересней оказался не столько и не только сам факт его появления, (хотя это тоже знаменательно и не очень привычно для российского взгляда – у нас ни ФСК, ни СО ЕЭС, ни даже, казалось бы созданный именно для этого Совет рынка, не балуют сообщество и широкую публику такого рода документами). Интересней оказались те подходы и та философия, которые исповедует эта на 100% государственная организация, отвечающая за надежность энергоснабжения потребителей, выражаясь нашим энергоязыком, в соседней стране, очень схожей с нами во всех отношениях, но в то же время такой другой.
Документ описывает два возможных альтернативных сценария дальнейшего движения электроэнергетики Финляндии к безусловно выбранной цели – низкоуглеродной экономике, условно называя их «Markets» - рыночной дорогой, и Centrally controlled power system – модели рынка, при ближайшем рассмотрении, очень похожей на нашу. Первая отражает традиционный для Северного рынка market friendly подход к решению возникающих проблем – в частности предлагает ряд изменений на балансирующем рынке, который как раз и организует Fingrid, в части повышения его прозрачности для участников, и, что наиболее существенно –корректной рыночной оценке ресурсов, используемых для поддержания частоты в системе в стрессовых условиях, а также справедливого рыночного распределения их стоимости. Для этого в том числе, Fingrid пытается предпринять ряд мер, которые позволят участникам оценивать балансирующие ресурсы в режиме близком к реальному времени, что в свою очередь позволит им принимать адекватные рыночные решения и, таким образом, обеспечит баланс спроса и предложения в системе рыночными инструментами. Приверженность к рыночным подходам и присущим финнам жизненным принципам «небесплатного сыра» выражается в стремлении оператора финской национальной сети через модельные изменения повышать ответственность участников рынка за их действия, вызывающие небалансы в системе, которая сегодня из-за ВИЭ становится все более волатильной и уязвимой с точки зрения надежности. При этом документ четко определяет основные понятия, формирующие
надежность в широком смысле, как важнейший элемент в энергоснабжении. Так, Fingrid предлагает в явном виде установить заданный уровень надежности для адекватности системы к несению нагрузки – то, что у нас иногда называется балансовой надежностью, и о чем наши участники рынка, как правило, осведомлены очень плохо, прежде всего из-за размытости и непубличности применяемых понятий и методик.
Еще одной значимой задачей своей деятельности в связи с возникшими вызовами, рассматриваемой Fingrid в качестве первоочередной меры, является укрепление прозрачных механизмов трансляции ценовых сигналов с оптового рынка на розничный. Это удивительно, поскольку вообще говоря, в скандинавской модели рынка, когда все рыночные площадки изначально являются добровольными, а генерация самодиспетчируемой с точки зрения заявок на РСВ, отсутствует понятие ГТП, зарегистрированных на оптовом рынке, формирование цен происходит по зонному принципу (bidding zones), (а не узловому, требующему дополнительных инструментов для обеспечения ликвидности трансляции оптовых цен на розницу), границы между оптовым и розничным рынком и так вполне условны, а цены розничного рынка, хотя и усредняются во времени, но все же вполне адекватно отражают почасовые оптовые, с учетом развитых финансовых инструментов хеджирования. При этом в Финляндии один из самых высоких показателей проникновения смарт учета у потребителей. Тем не менее, Fingrid ставит новые задачи, особенно в части дальнейшего развития demand response, уже участвующего во всех сегментах финского энергорынка - РСВ, Intraday market и БР - для его распространения на небольших розничных потребителей посредством смягчения количественных ограничений и прочих критериев участия в ценозависимом спросе. В сочетании с полным учетом стоимости ресурсов для балансирования рынка это позволит сделать его еще более чувствительным к ценовым сигналам, что ведет к росту экономической эффективности в целом и естественному стимулированию технологического развития рыночной инфраструктуры.
С этой точки зрения документ обращает внимание на регулирование и рыночные практики работы распределительных сетей, которые не входят в Fingrid, но для которых национальный оператор магистральных сетей и управления рынком задает стандарты деятельности в этой сфере. В частности, отмечается, что преимущества и недостатки применения двухставочных тарифов в распредсетях (peak и off peak) и контроль сетевой мощности в целом должны увязываться с показателями эффективной работы рынка в целом, а регулирование не мешать развитию розничного и оптового рынка в их взаимосвязи, позволяющему адаптироваться к новой реальности – проникновению на рынок нестабильной генерации ВИЭ в больших масштабах.
В целом все это настолько контрастирует с тем, чем занимаемся мы на нашем рынке, что кажется, что речь идет о совершенно разных сферах деятельности, что законы Ома и Киргоффа, я уж не говорю об экономических законах, применяемые у нас и у них, серьезно отличаются. И только когда Fingrid обращается к возможной альтернативе рыночному сценарию – описанию Centrally controlled power system с её очевидными слабыми местами – субъективизмом в определении величины спроса и способов его удовлетворения, уровня надежности и т.д., мы вдруг узнаем себя – то, что мы построили в результате длительных и болезненных реформ, приведших в итоге к небывалому переизбытку мощностей в системе, росту цен и зачастую снижению эффективности, при том, что основные цели реформ – создание устойчивого конкурентного рынка так и не были достигнуты. Fingrid описывает механизмы рынков мощности как средства для обеспечения уровня желаемой долгосрочной надежности, установленного политиками в соотношении со стоимостью потерянной нагрузки VOLL и длительностью её сброса LOLE, с обеспечением которого возникают трудности как раз из-за распространения ВИЭ. Проблемы существуют – они назрели, и вызваны они, как справедливо отмечает Fingrid, существенными искажениями рыночных сигналов массированным субсидированием ВИЭ, решения о которых принимались осознанно политиками Финляндии и Европы в целом для достижения поставленных целей в климатической политике. Но, тем не менее, приведенный в документе короткий сравнительный анализ сценария «централизованного управления» с рыночным вариантом по ключевым критериям приводит Fingrid к однозначным предпочтениям в пользу последнего.
А у нас? У нас нет ни политических климатических целей - для нас это пока что-то потустороннее и слегка игрушечное, ни сопряженных с развитием ВИЭ проблем при обеспечении надежности на рынке. Но и в этом случае мы выбрали в итоге ту самую модель, которая приводит к серьезнейшим «волюнтаристким и волюметристким» ошибкам в развитии, как в генерации, так и в сетях, стагнации в технологиях и, по факту, ручному управлению, причем рычагами значительно хуже качеством и степенью точности воздействия на отрасль, чем это было до реформы. И главное - мы даже не осознаем всей глубины кризиса рыночного жанра, в котором мы очутились. Наши регуляторы, призванные защищать и развивать здоровые рынки и механизмы, по факту делают шаги в совершенно обратном направлении. Разрыв между странами в современном мире, прошедшими через рыночные реформы в энергетике, (а это в основном как раз развитые страны со стабильной устойчивой экономикой) и нами, не только не сокращается, а растет.
К сожалению, это было главным впечатлением, которое я вынес после изучения Fingrid market paper “Electricity market needs fixing, what can we do?”