В новогодние праздники принято подводить итоги. Говорят, что 2017 год для российской электроэнергетики был знаменательным. Мы же считаем, что знаменательным назвать можно период прогрессивных изменений, которых, к сожалению, в отрасли пока не случилось. Во многом этот год стал годом исканий.
С одной стороны, всё большему числу субъектов и агентов в отрасли, включая пишущих об электроэнергетике журналистов,
становилось всё яснее, что то, что в итоге получилось в результате многолетних реформ, не совсем соответствует (или совсем не соответствует) общепринятым представлением о конкурентном рынке, а с другой - профильные ведомства и учреждения, называемые у нас «регуляторами» (что вообще-то не очень соответствует содержательной части их деятельности), продолжали делать вид, что в общем и целом у нас «реформы состоялись», а сейчас мы занимаемся «тонкой настройкой».
Дискуссии по важнейшим вопросам если и велись, то почти всегда в режиме монолога - о том, что делать со стареющей тепловой генерацией в связи с окончанием вводов по ДПМ и с умопомрачительными ценами новых атомных мощностей, построенных по аналогичным механизмам, о дальнейшей судьбе программы поддержки ВИЭ путем оплаты товара, который они по факту не производят, или по мусоросжигательным заводам, тоже почему-то приравненным к зеленым технологиям, вырабатывающим электрическую мощность за огромные деньги, при том, что энергетический баланс подобных установок не очень сильно отличается от нуля и т.д. Многочисленные отраслевые форумы самых разных форматов собирали раз за разом одних и тех же спикеров, которые с подиумов и кресел, а иногда за кругло-квадратными столами вещали примерно одним и тем же участникам одни и те же идеи внутри одной и той же повестки, не терпящей каких-либо альтернативных подходов. И оттого все эти дискуссии выглядели по большей части рафинированным инструментом соблюдения приличий, имитацией диалога, как бы принятого в как бы рыночной экономике и не более. С самого начала было понятно всем - и тем, кто слушал, и тем кто говорил – что ключевые решения о том, что делать в отрасли и как дальше жить, принимаются совсем не в результате этих дискуссий и даже не с учетом высказанных мнений, а где-то там - в высоких правительственных кабинетах на основании предложений и позиций чиновников, формируемых ими самими и считающих, что они-то точно лучше знают, что нам всем в итоге нужно.
Именно так случилось с модернизацией ТЭС, когда даже предложения менеджмента ведущих государственных генераторов, вполне естественно ведущего себя в режиме «здесь и сейчас» - "дайте нам еще денег, иначе отключим газ/свет", - были переиначены в пользу еще большего контроля и ручного управления со стороны Минэнерго. Министр Александр Новак в итоговом интервью Ъ (кстати, итоговом не только в этом году, но и возможно всему сроку его пребывания на этом посту) касаясь модернизации ТЭС, без обиняков сказал, что мы посмотрели рыночный вариант и ДПМ и решили, что ДПМ будет дешевле, ряд станций в рыночном сценарии получат незаслуженный маржинальный доход, а к тому же «в рынке» генераторы вообще могут деньги получить и ничего не построить. В этих нескольких словах и фразах - квинтэссенция восприятия рыночных реалий не самым далеким от экономики с точки зрения бэкграунда министром. И не только восприятия, но и представления о том, как устроены настоящие рынки. Из контекста интервью можно понять, что рыночный вариант для министра (и не только для него, судя по статье в Ведомостях) заключался в том, чтобы просто поднять цену КОМ, то есть к расчетной величине неких средних условно-постоянных операционных затрат станций, возмещаемых на нашем так называемом рынке мощности, нужно было бы добавить еще и возмещение капексов на модернизацию с доходностью, что привело бы к непомерному росту цен на мощность. О том, что это вообще может и должно быть совсем иначе, что реальная инвестиционная доходность в рынке – рисковый инструмент и ничем не гарантируется кроме как фактическим спросом, а прогнозный спрос при таком сценарии сразу же становится куда более консервативным, чем в ДПМ, как и о том, что если кто-то прошел отбор и стал получать деньги за мощность, но при этом её в итоге не поставил, то заплатит огромный штраф, министр, видимо, не захотел сказать. Понятно, он у нас вообще-то министр иностранных нефтегазовых дел, и мы искренне удивляемся и без какого-либо сарказма отдаем ему должное в том, что он еще помнит какие-то детали про электроэнергетику. Высказанные им опасения в том, что деньги генераторы возьмут, а модернизации не будет, на самом деле носят отчасти фрейдисткий характер - скрытые комплексы тех, кто формирует его взгляды на эти вещи. Дело в том, что сама суть рыночной модернизации заключается в повышении эффективности станций и блоков – то есть увеличении объемов поставки мощности при одновременном снижении затрат на операционные расходы. Но наша модернизация по-минэнерговски немного о другом – в основном о неких мероприятиях по продлению паркового ресурса или замене старого вспомогательного, а местами даже основного оборудования, но без какого-либо конкретного значимого роста эффективности, выраженного в кпд станций и блоков или повышении мощности, которая может быть поставлена энергосистеме по запросу. То есть это обыкновенная реновация оборудования генерации, которую эксплуатанты должны проводить (и вообще-то даже проводят, судя по статистике) в рутинном порядке на средства от амортизации, которые входят в себестоимость и на которые не начисляется налог на прибыль. Конечно, такую «модернизацию» в рынке отследить трудно – деньги получат, ничего не модернизируют, а системе поставят всю ту же старую, как бы "ненадежную" мощность (о том, что она "ненадежная", кстати, никакой внятной статистики представлено не было). В том, что генераторы именно так в своей массе понимают модернизацию, мы убедились на одном из обсуждений, где участники пытались найти некие общие критерии, под гребенку которых можно было бы всех построить. Выяснилось – нельзя, при том, что сам этот факт известен специалистам еще с конца 80х.
Как известно, сейчас чиновники из Минэнерго для претворения своих идей (а, возможно, и обязательств) в жизнь ускоренно готовят нормативную базу, подряжая для этого и Совет рынка, и записных комментаторов в СМИ, глубокомысленно изрекающих не раз опровергнутые постулаты о пользе ДПМ и невозможности рыночных решений для каких-либо инвестиций в нашей электроэнергетике по причине их якобы дороговизны. Нужно отдавать себе отчет, что если эти идеи все-таки будут реализованы, то рыночные подходы к обновлению отрасли будут заморожены на десятилетия, что уже сегодня неминуемо обрекает нас на дальнейшее глобальное технологическое отставание не только в генерации, но и в электроэнергетике в целом, включая всеми любимую ныне тематику цифровизации, поскольку такой энергосистеме со всеми её характеристиками, свойственными идеям и решениям середины прошлого века, цифра в широком смысле нужна как пятое колесо к телеге. Достаточно банального АСУ ТП из 70-80х. И надо опять сказать, что многие в отрасли именно так и понимают все эти блокчейны и Internet of Energy. Обсуждения этой темы на Российской энергетической неделе, как и множественные сообщения в СМИ об открытии «первых» цифровых РЭС и подстанций, свидетельствуют ровно об этом.
Другим острым вопросом, широко освещаемым в 2017 году, была судьба программы поддержки ВИЭ после 2024 года. Как известно, в определенном смысле она зашла в тупик: странные до неприличия структура и значения цен возобновляемой генерации, не имеющей мощности в экономическом смысле как готовности к выдаче электроэнергии в систему, (но при этом стоимость этого фантомного товара доходит в пересчете на средний КИУМ до 30 руб./кВт ч, в частности на СЭС, а остальная часть дохода на рынке за собственно электроэнергию, которую эти СЭС и производят и где и должны зарабатывать инфрамаржинальную ренту, составляет около 1 рубля), привели к тому, что даже самые ярые сторонники зеленой энергетики признают, что с нашей поддержкой что-то не так. Не говоря уже о потребителях, которые вполне ясно выразили свою позицию по этому вопросу на недавней профильной конференции «Ведомостей» устами и слайдами Александра Старченко из Ассоциации потребителей энергии. Там же с подиума вещал и Анатолий Чубайс, оформивший позже свое выступление в виде статьи, и в последнее время ставший одним из главных ВИЭ-промоутеров, заявляя на всех углах, что вообще-то он чуть ли не отец ВИЭ в России, что немного смущает, если не коробит некоторых других участников этого процесса, такого отцовства не очень желающих и признающих. Как бы то ни было, Чубайс и иже с ним хотят не только продления поддержки ВИЭ в виде ДПМ – инструмента нигде в мире не применяемого для таких целей – но и существенного роста объемов такой поддержки: до 20 ГВт установленной мощности к 2035 году. Аргументы этого лоббизма широко известны, суть их в том, что это якобы даст возможность закрепить успехи в секторе производства оборудования ВИЭ и создаст некий экспортный потенциал в России. Чубайс, как обычно, приводит мегавеличины объемов инвестиций и емкостей «созданных рынков», процентные пункты вклада в рост ВВП и т.д., забывая при этом, что в режиме поддержки через нерыночные и вообще странные для ВИЭ механизмы ДПМ, эти самые «объемы» и емкости тяжким грузом ложатся на плечи потребителей и, соответственно, российской экономики в целом. Примечательно, что апологеты и ДПМ-модернизации ТЭС, и продления ДПМ ВИЭ претендуют на одни и те же «высвобождающиеся» денежные потоки от потребителей в отрасль в связи со снижением после 2021 года и окончания к 2025 платежей по первой программе ДПМ ТЭС. Цинизм такого подхода состоит даже не столько в том, что это вообще-то чужие деньги хозяйствующих субъектов, которым лоббисты владельцев генерации всех мастей при помощи государства пытаются навязывать обязательства по созданию и улучшению своей "собственной" собственности под предлогом «иначе отключим газ»; сколько в том, что этих денег у потребителей уже и нет – они «заняты» теми же атомщиками с их дорогущими проектами, запускаемыми в такой же как у чубайсовских ВИЭ логике – надо строить дорого и безальтернативно для своих, чтоб «чужие боялись» - вне зависимости от того, нужно это или нет, чтобы поддерживать наш «экспортный потенциал». Ну и остальные всякие ДПМ- «доплаты», которые в 2017 году правительство щедро раздавало нуждающимся от Дальнего Востока до Крыма и Калининграда, вместе с Подмосковьем и Татарстаном – из этой же серии. Уродование и уничтожение того немногого рыночного и позитивного, что с большим трудом, но все-таки было построено в России в сфере электроэнергетики за последние 15 лет, было трендом 2017 года, и в этом смысле год действительно был «знаменательным», правда с другим знаком. Происходили события и в сетевом комплексе – там все неоднозначно, есть и плюсы и минусы, успехи в Doing Business, неоднозначная консолидация активов, попытки изменения тарифного законодательства и т.д., но понятно, что в некотором смысле ДПМ как эпидемия, отодвинули проблематику сетевого комплекса на вторые и третьи роли. Как и предполагаемые инвестиции в среднесрочной перспективе – согласно принятой Генсхемы 2035 в генерацию должны быть вложены около 12 трлн. рублей, в т.ч. и в пресловутую модернизацию, а вот сети получат только 0,8 трлн.
А зря. На самом деле именно в сетях, в их рыночном развитии, как это ни парадоксально звучит для нашего уха, во многом лежат ключи от перехода к новым технологиям - так называемого Energy transition, поскольку именно сети являются мостом между традиционной и новой генерацией и иными ресурсами обеспечения энергией экономики. Думаем и надеемся, что у сетей еще всё впереди в этом смысле и потому с интересом наблюдаем за сменой руководящей команды в Россетях, их заявлениями и практическими шагами, а также за грядущими изменениями в программе развития сетевого комплекса страны.
Что было хорошего? Прежде всего то, что всё окончательно встало на свои места – стало ясно, что сегодняшняя модель негодная, не может быть основой поступательного движения отрасли вперед на современной основе, особенно в условиях нарастающей технологической трансформации в мире. То, что у нас делается, в том числе в области децентрализованной генерации и иных ресурсов, цифровизации и т.п., даже если где-то мы и видим некоторый прогресс – это всё больше вопреки, чем потому что. Стали снова расти объемы вводов собственной генерации у потребителей, начали всерьез обсуждаться различные модели её интеграции в энергосистему. И хотя там пока преобладает «резервационный» подход, сам факт этих обсуждений уже говорит о том, что плод если не созрел, то по крайней мере стал весьма заметен.
В этом смысле обнадеживает появление новых площадок для дискуссий, где они действительно проходят весьма неформально, выявляя позиции, а не сглаживая углы и имитируя обсуждения, которых по факту нет. Там же проводятся интересные исследования по всему спектру вопросов развития электроэнергетики. Прежде всего речь об Энергоцентре бизнес школы «Сколково», который активно включился в работу по проблемам электроэнергетики с приходом туда в начале 2017 года нового руководителя Татьяны Митровой. Надеемся, эти усилия не пропадут даром и в наступающем году станут значимым фактором повестки отрасли. Не можем не отметить очень профессиональную и востребованную текущим моментом исследовательскую работу компании Vygon Consulting, посвященную главной теме года – модернизации ТЭС. Хотя, надо сказать, что последующая статья в РБК в продолжение обсуждения этой темы одного из авторов исследования Алексея Жихарева вызвала у нас много вопросов. На наш взгляд, Алексей переоценивает как значение конкуренции по параметрам в нерыночных по своей природе проектах, так и возможности потребителей участия в ценозависимом потреблении в условиях текущей модели рынка. Что касается второго – ценозависимое потребление развивается там, где цены зависят от фактического спроса, будь то на срочных или на форвардных рынках. У нас доля срочного или краткосрочного рынка с относительным сегодня и потенциальным завтра влиянием спроса на цены - РСВ - в конечной цене на энергию уже ниже 50% (в других странах с рынками мощности от 80% и более) и неумолимо снижается, виной чему растущая доля ДПМ всех мастей. На рынке мощности, в КОМ, как известно, спрос потребителей вообще не играет никакой роли - там все определено заранее объемом генерации, подавшей заявки в рамках предустановленного правительством ценового коридора, обеспечивающего доплаты до НВВ станциям для компенсации постоянных опексов.
Вопросы точности планирования спроса, в том числе перспективного, не раз обсуждались в 2017 году, и, надо сказать, что Минэнерго и здесь проявило нерыночный подход к решениям в этой сфере. В частности, речь идет о попытке отобрать функции планирования у Системного оператора в свою пользу. Не идеализируя наш СО в рыночном смысле, скажем прямо, что такие действия, чем бы они ни оправдывались, противоречат базовой логике управления рыночной электроэнергетикой. На наш взгляд, это возврат в прошлое, еще одна демонстрация непонимания того, как устроен настоящий рынок, глубокого недоверия к нему не только как способу, но и как форме эффективного функционирования отрасли. И речь здесь не только об электроэнергетике - речь о точности планирования вообще в современной волатильной по своей природе экономике и быстро изменяющейся жизни в целом. И все эти стенания о "плохом территориальном планировании", как основном факторе ошибок в сетевом строительстве, в генерации, о безусловном преимуществе единой энергосистемы и централизованной энергетики вообще по сравнению с распределенной или интегрированной и т.п. - из той же истории. Мир изменился, поезд прогресса ушел с центрального вокзала, он уже давно в пути, а сознание и понимание многих наших чиновников остались всё там же.
Позитивная повестка состоит, на наш взгляд, в том, что нужно все-таки собраться с силами всем, кто понимает, что нынешний курс ведет в тупик, и определить, что делать в ближайшие годы в отрасли, так сказать в «новом электоральном цикле», с тем, чтобы не отстать от поезда прогресса навсегда. Что делать в общем концептуальном плане - в основном ясно, об этом мы уже писали год назад, и пока эти идеи как рамки для обсуждения свою актуальность не теряют, за исключением, может небольших нюансов и акцентов. В пределах своих возможностей мы готовы этому способствовать. И этот наш блог, в котором мы пишем то, о чем многие думают, но часто не решаются озвучивать в силу разных причин, как раз об этом.
Поздравим же всех и себя с Новым годом и пожелаем всем нам успехов в нелегком деле продвижения наших с вами идей. Количество интересантов изменений растет, это видно невооруженным глазом. Не всегда они пока осознают свое место и цели в этом сложном процессе. Им нужно в этом смысле помогать - и в этом мы тоже видим свою миссию. Рано или поздно их количество достигнет критической отметки, и тогда всё у нас всех вместе получится!