Знакомство с энергорынком Казахстана, которому я посвящаю достаточно много времени в последние недели в связи с изменением места и фокуса деятельности нашего Агентства, все-таки привело меня к мысли о необходимости высказаться по поводу планов казахстанских коллег по переформатированию и развитию отрасли, изложенных в проекте Концепции развития электроэнергетики РК до 2035 года. Насколько я понял из просмотра одной из относительно недавних сессий отраслевых экспертов на площадке Национальной Палаты Предпринимателей РК "Атамакен", транслировавшейся в FB, эта Концепция пока еще не принята, но находится в финальной стадии обсуждений. Если внимательно слушать этих экспертов, то становится понятно, что утвержденная в начале февраля Президентом РК К.–Ж. Токаевым Стратегия достижения безуглеродной нейтральности к 2060 году, где ясно выражена воля к уходу от угля – основного на сегодняшний день топлива в генерации страны – привнесла некоторое смятение в планы энергетиков, не очень понимающих теперь, как и куда они будут двигаться в ближайшие десятилетие, прежде всего, в плане генерационного микса, а значит и концептуального развития отрасли.
Вообще эти обсуждения проблематики рынка электроэнергии в Казахстане, как и сам проект Концепции крайне интересны для стороннего наблюдателя с российским и некоторым международным опытом в организации и функционировании конкурентных рынков электроэнергии, поскольку позволяют как бы открутить время назад, посмотреть и на российский, и на другие развитые и не очень рынки под другим углом, оценить то, что нужно было бы делать и сделать тогда, почти 20 лет назад, и как бы это повлияло на сегодня. Казахстан, не в обиду коллегам будет сказано, вроде бы начал вполне бодро тогда, примерно в одно время с Россией, но потом, в силу разных обстоятельств «пошел другим путем», и в итоге, в основном, все еще не выполнил того «домашнего задания» по созданию настоящего энергорынка, которое Россия давно выполнила, хотя с огромными ошибками и издержками, но все-таки в общем и целом смогла. И несмотря на все, что происходит с российским энергорынком в последнее время, несмотря на объективно неблагоприятную свободному развитию среду, все-таки в России не стоит вопрос о том, что лучше – конкурентный рынок или жесткое тарифное регулирование, пусть и замаскированное под рынок. Вопрос о том, кто лучше определяет, что и как делать в отрасли – объективные рыночные механизмы или субъективные взгляды чиновников на те или иные проблемы в России в основном решен в пользу первых, пусть местами и не так как хотелось бы.
А вот в Казахстане почти все выступления на тему дальнейшего развития начинаются с фразы «мы тут, конечно, за прогресс, но не допустим никакой "шоковой терапии", понимаем социальную значимость нашей продукции…» и далее по списку. И под этим понимается примерно одно – нельзя рынку в энергетике давать полномочия самому в основном определять, что нужно для жизни отрасли и для ее развития, пользуясь почти единственным, но универсальным наличным механизмом или инструментом, на котором конкурентный рынок и стоит – ценами, отражающими затраты во временном и пространственном измерениях. Вот и проект Концепции, подробно изложив текущую ситуацию, проанализировав причины стагнации отрасли, связанные с построенным олигопольным рынком, на котором цены не выше устанавливаемых предельных тарифов на собственно электроэнергию в децентрализованной торговле определяются явно или скрыто непрозрачными, политически и социально мотивированными обстоятельствами и факторами, а не экономическими причинами; рассказав подробно о том (хотя и местами сумбурно и противоречиво, на мой взгляд), что по этому поводу делается в мире, в итоге приходит к достаточно парадоксальному выводу, что оказывается, чтобы все заработало, нужен единый закупщик для генерации, который обеспечит некий единый средневзвешенный тариф для всех потребителей большой и достаточно разнообразной страны. То есть, раз по факту не работает децентрализованный, формально свободный, хоть и с прайскэпом, но все-таки рынок, то давайте-ка сделаем его антипод –сверхцентрализованный, при этом совсем нерыночный на стороне спроса, основанный на тарифах и принципе – всем сестрам по серьгам.
Понятно, что это в некотором роде знакомо – так это уже работает сегодня в Казахстане и в сегменте оптовых ВИЭ, где по разным аукционным ценам централизованно закупаются будущие ресурсы, а потом, после их ввода в эксплуатацию, их стоимость транслируется потребителям через надбавки к ценам традиционных электростанций и почему-то все это называется механизмом PPA, хотя конечные потребители "не видят" эти ВИЭ проекты и рыночно их никак не "чувствуют", в отличие от настоящих PPA c индивидуальными потребителями. Так это работает и на так называемом «рынке мощности», представляющим из себя некую выделяемую по каким-то, очевидно социально-политически ориентированным расчетам, допустимую, по мнению властей, финансовую нагрузку на потребителей, причем опять же не на всех, а "по списку" на тех, «кто потянет», из которой черпаются средства на содержание и развитие генерации по неким, субъективно устанавливаемым, индивидуальным тарифам. Говорят, что эти суммы совершенно недостаточны, и это видимо так, исходя из сравнительного анализа с ценами в России, где цены на электроэнергию сравнимы с казахстанскими, но мощность стоит существенно дороже. Говорят о неизбежном росте этих тарифов на мощность, но при этом никто, ни в обсуждениях, ни в самой Концепции не говорит о том, что вообще-то эти суммы не должны быть в итоге тарифами, неважно как они там рассчитываются и распределяются; о том, что они должны органически произрастать из рыночной необходимости по заданному прогнозному спросу и возможному предложению со стороны генерации с учетом внешних факторов, задаваемых регуляторами, прежде всего безуглеродной повесткой или, шире, тем, что называется ESG. И главное – должны транслироваться не всем и не всегда, а через фактический пиковый час стресса в энергосистеме, тем, кто в состоянии нести эту нагрузку со стороны генерации и за счет тех, кто нагружает энергосистему в этот час со стороны спроса. То есть оптимальным образом, а не всем сестрам по серьгам.
Да, очевидно, что сегодняшний рынок в Казахстане не работает: значительная доля так называемой связанной генерации, то есть генерации аффилированной с потребителями (привет российским поборникам собственной генерации в промышленности!), плюс 75% олигополия трех крупных генераторов, заключающих свободные договоры только с «выгодными» потребителями, а «остатки», выбрасываемые на рынок на массовых потребителей, стоят в итоге непропорционально дорого, что приводит к перекрестке и повышенным бюджетным расходам наряду с перекосами в затратах у розничного бизнеса и, как следствие, дополнительной инфляции – все это должно быть изменено, но, на мой скромный взгляд, в другом направлении по сравнению с выводами, представленными в Концепции.
Проблема фактического увода с массового рынка доступной генерации через децентрализованную торговлю олигопольными структурами заключается не столько в некорректном дизайне рынка, сколько в его монополизации несколькими крупными участниками (кстати, аналогичная ситуация сегодня и в России, поэтому все эти стенания, модные до февраля 2022 года, на тему, а давайте, мол, как-то увеличим долю свободных двусторонних договоров СДД, и все будет хорошо в плане конкуренции, были как минимум мимо цели, как показывает опыт Казахстана). Во многих странах – и в Северной Европе, где вообще процветает "произвол" самодиспетчирования генерации, и в Британии, где так называемые OTC (over-the counter) двусторонние контракты составляют основу энергоснабжения, а централизованно торгуется относительно небольшая часть электроэнергии, но при этом задающая ценовой benchmark на рынке, и даже в США, где рынки хоть и Gross pools (то есть полностью централизованные, в отличие от Net pools в Европе – «остаточных», где на бирже торгуются "остатки" или "излишки") генераторы обязаны на них работать лишь при условии, что они получают доходы с рынков мощности – все это работает, и никаких особых проблем не возникает. Почему?
Потому что в отличие от Казахстана, как, впрочем, и от России, там нет крупных, территориально доминирующих генерирующих компаний, их там вообще значимо больше в принципе на каждой территории, плюс в Европе, с ее зональным ценообразованием, всегда есть возможность купить электроэнергию у альтернативного поставщика как на опте, так и на рознице. То есть, по идее, заниматься-то нужно не столько централизацией рынка, сколько антимонопольной деятельностью. Это сложно и долго, понятно, но можно искать и другие модели и варианты: американские, европейские, канадские. Но уж точно не нужен Казахстану шаг назад – китайский вариант, от которого сами китайцы никак не могут избавиться с 2016 года. Не нужен стране единый закупщик энергорынка, покупающий электроэнергию у якобы конкурирующей генерации, а затем транслирующий какие-то единые средневзвешенные тарифы на потребителей, порождающие внутреннюю перекрестку, подавляющие основные рыночные индикаторы и создающие дисбалансы между оптом и розницей. И на опте, и на рознице нужна дифференциация, отражающая маржинальные затраты, причем с учетом пространственных и временных факторов. Да, там, где выше концентрация потребителей, где больше генерации, там цены будут всегда ниже, и наоборот, но это естественный процесс, отражающий естественные рыночные факторы. В удаленных районах со слабыми связями выше затраты и на генерацию, и на сети, но если там в силу каких-то причин вдруг возникает реальная нагрузка, скажем, начали строить какой-то комбинат, то как раз высокие цены генерации и тарифы на передачу привлекают туда инвестиции и в генерацию, и в сети, поскольку там они окупаются быстрее. Причем с обеих сторон процесса энергоснабжения, и со стороны производства, и со стороны спроса. Возникают условия для развития распределенных ресурсов, для строительства сетей, для реальной конкуренции с учетом граничных условий, задаваемых той или иной повесткой, в наше время – повесткой ESG. Роль регуляторов как раз в создании и корректном применении этих рамок на рынке, а не в том, чтобы принудительно закупать электроэнергию у производителей по кем-то желаемым, фактически назначенным ценам, а потом транслировать их усредненную величину на потребителей, искажая рыночные сигналы и подавляя соответствующие стимулы. Рынок, неважно, централизованный или нет, должен быть в первую очередь свободным. Иначе это не рынок, а продразверстка и имитация.
Конечно, всегда и почти везде на конкурентных рынках электроэнергии есть проблема субсидирования малоимущих, поскольку в 21 веке электроэнергия – это самый базовый товар, как хлеб и одежда когда-нибудь в 16–18 веках. И она действительно требует отдельных решений. Они могут быть разными, порою болезненными и сложными, компромиссными для общества и рынка, но они строятся не на уравниловке и не на фактическом отрицании рынка через усредненные тарифы единого закупщика. Казахстан сегодня смотрит вперед, поэтому и решения, которые ему подходят должны быть авангардными, способствующими экономическому прогрессу и процветанию, роли локомотива в регионе, как наиболее мощной стране, при этом обладающей связями с энергосистемами соседних стран. Переход к системе единого закупщика на энергорынке этим критериям точно не отвечает.
Comments